Требия:столкновение командных культур

На западе два разных продукта различных

международных ситуаций столкнулись в

борьбе за выживание, как орлята, пытающи-

еся выпихнуть друг друга из гнезда. Имея пе-

ред глазами такой пример, как довольно хо-

рошо документированные победы Александ-

ра, полководцы последующих веков могли

оценить, чего можно достичь путем рацио-

нального использования имеющихся воору-

женных сил. Национализм также стал силой,

с которой приходилось считаться при разра-

ботке военных планов. Созданная Филиппом

II национальная армия, которую царь содер-

жал и которая была ему верна, позволила его

сыну и наследнику разбить армии вассалов 

Персидской империи и более мелкие армии

греческих городов-государств, противив-

шихся его гегемонии. Параллельно развива-

лись профессиональные армии. Цари-пол-

ководцы, боровшиеся за империю Александ-

ра, использовали награбленные сокровища,

которые они унаследовали, для финансиро-

вания своих кампаний, формируя армии из

профессиональных солдат, наемников, про-

водивших в походах многие десятилетия. Од-

ним из самых удачливых из них был Пирр,

царь Эпира (маленькой страны по соседству с

Македонией), который на короткое время

захватил Македонию и пытался продолжить

завоевания на западе.

Знаменитые сражения Пирра с римской

национальной армией между 280 и 275 гг. до

н.э. демонстрируют его блестящее мастерство

полководца и одновременно суровую реши-

мость римлян победить любой ценой, что им

в конце концов и удалось. Пирр оставил за-

писки о своей войне с римлянами (они по-

служили Плутарху основным источником для

его жизнеописания), и одним из его самых

прилежных читателей и вследствие этого пре-

емником его полководческого опыта стал по-

томок древних финикийцев по имени Га-

милькар Барка.

Ненависть Ганнибала к Риму и римлянам

была наследственной и легендарной, но это

была не слепая ненависть. Рим одержал по-

беду над пуническим Карфагеном в Первой

Пунической войне (264—241 гг. до н.э.) це-

ной огромных усилий, и новая война была

неизбежна, поскольку своекорыстный захват

римлянами Сардинии и Корсики, в то время

как карфагеняне были заняты подавлением

мятежа собственных наемников, стал для

Карфагена чем-то вроде Версальского дого-

вора 1918 года. Объявление войны Карфаге-

нув238г. до н.э. обеспечило Риму не только

владение этими двумя островами, но и конт-

рибуцию в 1700 талантов серебра, а также

неугасимую ненависть всего семейства Барки.

Нигде «дедовская» школа военного обра-

зования для командиров не проявила себя

столь наглядно, как в войнах между Карфаге-

ном и Римом. Гамилькар Барка, полководец,

подавивший восстание наемников, понимал,

каким образом Рим воспользовался времен-

ным ослаблением его нации. Карфаген стал

искать новых источников дохода и новых воз-

можностей в Испании, и Гамилькар был по-

слан туда, чтобы защищать интересы Карфа-

гена. Он взял с собой своего старшего сына,

чтобы тот на практике мог постичь основы во-

енного дела. После смерти своего отца, кото-

рый утонул при переправе через реку, Ганни-

бал унаследовал его командование и положил

начало своей долгой военной карьере успеш-

ными действиями против воинственных жи-

телей Испании. Попытки римлян сорвать его

операции, а затем открытые военные дейст-

вия против карфагенян заставили Ганнибала

перебросить большую часть своей наемной

армии из Испании в Италию; он перешел с

ней через альпийские перевалы в разгар зимы.

Его сильная воля и тщательно разработанный

план позволили успешно провести эту слож-

нейшую военную операцию.

Чтобы дать шанс проявить себя младшему

отпрыску военной семьи, римляне избрали

консулом на 218 год патриарха прославлен-

ного военного семейства Публия Корнелия

Сципиона. Старший Сципион уже планиро-

вал напасть на базы снабжения Ганнибала в

Испании, но столь скорое появление карфа-

генян в Италии заставило его отправить в

Испанию офицера, которому он доверял, его

брата Гнея, с ограниченным контингентом

войск, а самому вернуться на юг, в расчете

навязать армии Ганнибала сражение, когда

она будет пересекать долину реки По.

Умение Ганнибала искусно руководить

войсками, подтвержденное его переходом

через высокие горы и широкие реки в разгар

зимы с огромной армией и десятками боевых

слонов, уже делало его одним из самых

страшных противников, с которым когда-ли-

бо приходилось сталкиваться римлянам.

Публий Сципион встретился с его великолеп-

но обученной кавалерией и вышколенной

легкой пехотой на переправе через реку Ти-

цин, которой Сципион не смог воспрепятст-

вовать. Он был тяжело ранен и вынужден

был отступить и укрыться в укрепленном го-

роде Плацентия. Здесь к нему присоедини-

лась вторая консульская армия, первона-

чально предназначавшаяся для вторжения в

пуническую Африку, под командованием его

коллеги Семпрония Лонга, что еще раз под-

твердило то, что своими решительными и бы-

стрыми действиями Ганнибал перехватил

инициативу у римлян.

Как и во время катастрофы при Эгоспота-

мах, политики вскоре сновасыграли свою де-

структивную роль в принятии важного так-

тического решения. Небольшой успех в стыч-

ке с карфагенским авангардом убедил Сем-

прония в том, что решающая победа и все ее

политические последствия уже почти у него в

руках. Приняв на себя командование обеими

консульскими армиями, что составляло око-

ло 40 000 человек, он в декабре 218 г. до н.э.

подошел к реке Требии.

У Ганнибала были все наполеоновские ка-

чества преуспевающего полководца: неверо-

ятное везение и глупый противник. Галлы,

традиционные враги римлян, приветствовали

Ганнибала как освободителя и стекались

под его знамена, но этим недисциплини-

рованным подкреплениям недолго при-

шлось слоняться по карфагенскому лаге-

рю в ожидании боевых действий. У Ганниба-

ла были хорошие и способные помощни-

ки, такие, как его  младшие братья. Взяв —

одного из них, Магона, с собой, Ганнибал

провел рекогносцировку местности, на кото-

рой должно было разворачиваться римское

наступление, и нашел склон, за которым он

спрятал отряд Магона, около 2000 пехоты и

кавалерии, чтобы использовать эти силы в

подходящий момент.

Вероятно, что на Ливия подействовал ис-

полненный горечи рассказ одного из уцелев -

ших римлян, когда он писал о страданиях

римской армии, охваченной дурными пред-

чувствиями, когда она входила в хитрую за-

падню Ганнибала. На рассвете нумидийская

кавалерия Ганнибала появилась перед укре-

пленным лагерем Семпрония и стала вызы-

вать римлян на бой, забрасывая их дротика-

ми и другими снарядами. Семпроний немед-

ленно выслал навстречу свою кавалерию и

легкую пехоту, которая только напрасно из-

расходовала дротики и подвергла себя опас-

ности, несмотря на поднявшуюся метель и

нехватку топлива и продовольствия у рим-

лян. Вода в Требии очень холодна, и римляне

окунулись в нее по пояс, переправляясь через

реку и продвигаясь к лагерю карфагенян, где

горели костры и где их поджидали хорошо на 

кормленные и отдохнувшие в тепле солдаты

Ганнибала. Офицер, конечно, может игно-

рировать состояние своих людей, но их физи-

ческое состояние и моральный настрой ока-

зывают огромное влияние на то, как они бу-

дут сражаться.

План сражения Ганнибала подразумевал

использование его солдат как своего рода мя -

сорубки, в то время как его легкие войска

(балеарцы), стоя в первых рядах, будут с

безопасного расстояния забрасывать римлян

дротиками. Они должны будут отступить,

когда приблизятся построенные плотными

рядами римские легионы: четыре легио-

на римских граждан в центре и четыре леги-

она италийских союзников римлян нафлангах. Читавший описания сражений Александра и Пирра, Ганнибал расположил своих слонов за

линией фронта, где он мог в относительной безопасности использовать их как платформы для стрелков, пока его легкая пехота будет- организованно отступать за линию испанской пехоты, насчитывавшей около 20 000, и отряды галльских союзников, число которых не известно. Конечно, всегда есть что сказать в пользу военной традиции, если это хорошая и разум ная военная традиция, а тактика римских легионов, складывавшаяся в течение нескольких

столетий, продолжала хорошо служить рим-

ской армии. Римский метательный дротик,

пилум, был достойным ответом обстрелу, ко-